Король сделки - Страница 59

Пока самолет взлетал и брал курс на север, Клей смотрел на извивающийся внизу Потомак, на мемориал Линкольна и другие достопримечательности Вашингтона. Он увидел дом, в котором располагался его офис, а чуть подальше – здание Бюро государственных защитников. Что бы подумали Гленда, Жермен и остальные, кого он там оставил, если бы увидели его сейчас?

Что бы подумала Ребекка?

Ах, если бы у нее хватило терпения подождать еще чуть-чуть.

В последний месяц у него было слишком мало времени, чтобы подумать о ней.

Самолет вошел в облака, земля скрылась из виду. Вскоре Вашингтон остался далеко позади. Клей Картер летел на секретное совещание богатейших адвокатов Америки, специалистов по коллективным искам, тех, кому доставало ума и мускульной силы тягаться с самыми могущественными корпорациями.

И они хотели познакомиться с ним!

*** * ***

Его самолет оказался самым маленьким на стоянке аэропорта «Кетчум – Сан-Вэлли» во Фридмене, Айдахо. Пока его буксировали мимо «гольфстримов» и «челленджеров», Клея посетило неуютное ощущение ущербности: нужно было арендовать лайнер покрупнее. Однако, тут же опомнившись, он рассмеялся: сидит в обитом кожей салоне трехмиллионного «лира» и сокрушается, что не взял что-нибудь побольше! По крайней мере он не утратил еще способности к самоиронии. Что будет, когда эта способность его покинет?

Они припарковались возле знакомого самолета, на хвосте которого значился номер 000КИ – ноль, ноль, ноль Коллективный Иск, – второго, летающего, дома Пэттона Френча. Рядом с ним «лир» казался еще меньше, и несколько секунд Клей, задрав голову, с откровенной завистью смотрел на этот самый роскошный в мире частный самолет.

Микроавтобус с ряженым ковбоем за рулем ждал его у выхода. К счастью, водитель попался неразговорчивый, и Клей сорок пять минут молча наслаждался дорогой, пока они поднимались по серпантину, который становился все уже. Клея нисколько не удивило, что обширные владения Пэттона напоминали красивую новенькую открытку, – другого он и не ждал. Дом представлял собой многоэтажный особняк с большим количеством флигелей, так что мог дать приют целой адвокатской конторе средних размеров. Еще один ряженый принял у Клея багаж.

– Мистер Френч ожидает вас на задней террасе, – сказал он так, словно мистер Картер был здесь завсегдатаем.

Когда Клей вышел на террасу, разговор шел о Швейцарии, вернее, о горнолыжных курортах, которые предпочитали адвокаты. Четыре члена комитета вальяжно развалились в шезлонгах, созерцая горы, попыхивая темными сигарами и налегая на напитки. При появлении Клея все встали, как встает зал при появлении судьи. За первые же три минуты бурных приветствий его назвали «блестящим», «проницательным», «бесстрашным» и, что понравилось ему больше всего, «провидцем».

– Вы должны рассказать нам, как вышли на дилофт, – сказал Карлос Эрнандес.

– Он не расскажет, – заверил его Френч, готовя для Клея какую-то адскую смесь.

– Да будет вам, – не поверил Уэс Солсбери, новоиспеченный друг Клея. За несколько минут знакомства он успел поведать ему о том, что три года назад сорвал около полумиллиарда на сделке с некой табачной компанией.

– Я дал обет молчания, – подтвердил Клей.

Другим новоорлеанским адвокатом был Деймон Дидье, один из докладчиков на семинаре, который Клей посетил во время слета кружка барристеров. У Дидье было каменное лицо и стальные глаза. Клей вспомнил, что тогда еще удивился: как такой человек может входить в контакт с каким бы то ни было жюри присяжных? Вскоре Клею стало известно, что Дидье огреб кучу денег, когда речной пароход, на борту которого находилось целое студенческое землячество, затонул в озере Понтчартрейн. Какая мерзость.

Всем им не хватало лишь черных повязок на глазу и медалей на груди, как героям войны. Вот эту, мол, я получил за взрыв танкера, в результате которого погибло двадцать человек. А эту – за тех ребят, что сгорели на морской буровой вышке. А вот эту большую – за кампанию против «Тощего Бена». Эта – награда за боевые действия против табака. Эта – за битву с департаментом санитарно-эпидемиологического надзора.

Клей, у которого не было собственных «военных мемуаров», просто слушал. Конечно, можно было переплюнуть всех, рассказав историю с тарваном, но он ни за что не стал бы этого делать.

Дворецкий в рубашке под Роя Роджерса доложил мистеру Френчу, что ужин будет подан через час. Все спустились в комнату с бильярдными столами и большими экранами. Здесь около дюжины белых мужчин пили, болтали и орудовали киями.

– Конспиративное гнездо, – шепнул Клею Эрнандес.

Пэттон представил ему присутствующих. Имена, лица, названия городов – Сиэтл, Хьюстон, Топика, Бостон, какие-то другие, коих он даже не разобрал, и еще Эффингем, Иллинойс. Все джентльмены отдали должное «блестящему» молодому адвокату, который потряс их своим дерзким штурмом дилофта.

– Я увидел рекламу в первый же вечер, когда она была запущена, – сказал Берни-какой-то из Бостона. – До той поры я и названия-то такого – дилофт – не слышал. Поэтому позвонил на вашу горячую линию и поговорил с приятным молодым человеком. Я навешал ему лапши на уши, сказал, что принимаю это лекарство и все такое прочее. Потом зашел на ваш сайт. Он сработан превосходно. И я сказал себе: «Меня обставили». А три дня спустя уже открыл собственную горячую линию «Дилофт».

Все рассмеялись – вероятно, потому, что каждый мог рассказать о себе подобную историю. Клею до тех пор даже в голову не приходило, что другие адвокаты станут звонить в его офис и пользоваться его сайтом, чтобы красть у него клиентов. Но почему, собственно, это должно его удивлять?